Паломники из Германии. Немецкая тема на Афоне
Анатолий Холодюк
- Кто ж без фонарика
приезжает на Святую Гopy?! - донесся позади меня
незнакомый голос, когда безлунной ночью осторожно ступал я по неровным камням,
чтобы не опоздать на службу в Пантелеймонов
монастырь, называемый здесь «Руссиком». - Так и без
ног можно остаться, заметил догнавший меня молодой монах и вручил во временное
пользование карманный фонарик. - Изготовлен в
Германии. Нам оттуда их присылают...
На Афоне время определяется
по византийским часам, так что полночь приходится на закат солнца. Службы в
храмах происходят глубокой ночью, когда обыкновенные люди отдыхают или
развлекаются. Монашество сохранилось здесь в том виде, каким оно было на заре
христианства. Седовласый 86-летний игумен обители архимандрит Иеремия вот уже
почти пять десятков лет живет на Афоне, он добровольно отрекся от суетного мира
для спасения души и уединения с Богом. В годы Второй
мировой войны был угнан из СССР в Германию, где в качестве «остарбайтера»
подневольно трудился на заводах Зигена, а теперь в
Греции добивается компенсационных выплат не столько для себя, сколько для
восстановления монастыря, пережившего на его глазах разрушительный пожар и
нуждающегося в пожертвованиях. Афонские иноки, живущие вдали от цивилизации,
по-христиански с любовью встречают каждого паломника, угощая
его чаем, розовым лукумом и халвой, при этом
включают запись колокольного перезвона.
В монастырской гостинице
рассказали, что в летнее время на Афоне паломничает немало немцев. Монахи помнят молившегося здесь архиепископа Берлинского и
Германского Марка, а духовник обители отец Макарий,
чей труд «Псалтирь в святоотеческом изъяснении»
имеется на полках Баварской национальной библиотеки, с удовлетворением
подчеркнул, что некоторые протестанты из Германии не только присутствуют на
богослужениях, но и переходят в православие и принимают крещение прямо у
святого источника на морском берегу. Купелью им служит пенистое море у
берега, куда ведут ступени-камни. На Афоне море лазурно и чисто, как в первый
день Творения, но ни монахи, ни послушники в нем не купаются. На протяжении
веков Афон свято хранит свои традиции. Нa
идиллических склонах и скалах, покрытых причудливой растительностью, миндалем,
оливами, кипарисом и пальмами, никто, за исключением редких рабочих, не курит и
не ест мясного. Здесь не играют в домино и карты, а если и слушают музыку, то
исключительно церковную. Сюда запрещен доступ женщинам, и это правило
установлено более полутора тысяч лет назад. Однако вокруг Афона на расстоянии
300-400 метров курсируют туристские катера, на палубе которых могут находиться
женщины.
Иноки денно и нощно погружены
в молитву, почти не имеют связи с миром и пренебрегают заботами о своей
внешности и теле. В свободное от молитв время монахи занимаются сельскохозяйственными
работами, резьбой по дереву, иконописью, изготовлением четок и ладана. Много
читают духовной литературы, а некоторые из них и сами пишут книги, но тщательно
скрывают это от чужих глаз.
В обители живет иеромонах
Николай (Генералов), чьи статьи на духовные темы не раз звучали в передачах
радиостанции «Свобода», когда она еще находилась в английском парке Мюнхена.
Сегодня сочинения отца Николая публикуются в России и в церковном журнале
«Надежда», издающемся в Вуппертале. Духовные стихи тайно
пишет отец Максим, он же библиотекарь, но отказался их показать и почитать:
«Это помешало бы моей душе...» Кстати, богатейшая библиотека «Руссика» в последнее время технически хорошо оснащена, а
оборудование для нее заказали в Германии. Собрание же древних рукописей на
Афоне, говорят, богаче, чем в любой библиотеке мира.
Монахи с любовью отзываются о
послушнике Павле, немце по национальности и православном по вере, умевшем
мастерски класть строительный камень, плотничать и ремонтировать. До конца земной
жизни он трудился над переводом «Псалтири» на немецкий язык, но завершить
работу не успел. На монастырском кладбище показали его могилу с деревянным
крестом. На Афоне сохраняется давняя традиция захоронения, и через некоторое
время останки послушника Павла перенесут в братскую усыпальницу, где на полках
хранятся черепа некогда живших монахов. На лобной части можно прочитать имя
почившего. Не белые, а прозрачно-желтые, как бы пронизанные воском кости,
говорят о богоугодной жизни усопшего. В усыпальнице написаны в назидание мудрые
строки: «Мы были такими, как вы, а вы будете такими, как мы...»
Заметил меня с фотоаппаратом
и блокнотом один старый монах и произнес: «И кто это к нам в обитель залетел?!
Пчела, собирающая нектар, или муха, летящая мимо цветов к навозной куче?»
Оказалось, старцу не по душе светские газеты. Он поинтересовался, правду ли
говорят паломники из Германии, что там редко встретишь муху или комара? Я
подтвердил «Так точно. Или немцы всех мух уничтожили, или мухи боятся залетать
в Германию». Монаху понравился ответ, и он рассказал, что иные «изнеженные»
паломники жалуются, что, мол, мухи на Афоне «кусачие» и не дают спать, а игумен
на это парировал примерно так: «А ты зачем тварь обижал и тех же мух? Вот
теперь потерпи от них...»
На Афоне осознаешь, что камни
истерты здесь ногами святых людей и это место освящено стопами Пресвятой
Богородицы, под покровительством которой оно исполнено святости и неземного
великолепия. В жизнеописании старца Паисия Святогорца рассказывается о том, как он своими молитвами
помог вылечиться приехавшему к нему немцу-инвалиду, исповедовавшему католицизм.
Жил в «Руссике» преподобный Силуан Афонский, ставший как-то свидетелем «восхваления
немецкого гения» одним экономом, работавшем на лесопильне, где была паровая машина
немецкого производства. Святой старец попросил эконома не «поносить русское
невежество и неспособность» и, не умаляя достоинства немцев, заметил, что
«русские люди отдают первую мысль и силу Богу, а не земле...»
«Благоуханным цветком и
незыблемым бастионом православия» вот уже много веков называют в мире Афон.
Здесь - уединенный от мира остров молитвы за мир, здесь наша «монашеская
республика», - так перед расставанием закончил свой рассказ отец Георгий и
погасил в гостиничной келье керосиновую лампу. Угостил на прощанье чаем-«лаврушкой», монастырским медом
и куском хлеба, пахнущим яблоком. Помог до пристани донести рюкзак, передал в
подарок иконки и попросил: «Если не затруднит, пришлите из Германии пару
фонариков. Не для меня - паломникам...»