Паломники из Германии. Немецкая тема на Афоне

Анатолий Холодюк

- Кто ж без фонарика приезжает на Святую Гopy?! - донесся позади меня незнакомый голос, когда безлунной ночью осторожно ступал я по неровным камням, чтобы не опоздать на службу в Пантелеймонов монастырь, называемый здесь «Руссиком». - Так и без ног можно остаться, заметил догнавший меня молодой монах и вручил во временное пользование карманный фонарик. - Изготовлен в Германии. Нам оттуда их присылают...

На Афоне время определяется по византийским часам, так что полночь приходится на закат солнца. Службы в храмах происходят глубокой ночью, когда обыкновенные люди отдыхают или развлекаются. Монашество сохранилось здесь в том виде, каким оно было на заре христианства. Седовласый 86-летний игумен обители архимандрит Иеремия вот уже почти пять десятков лет живет на Афоне, он добровольно отрекся от суетного мира для спасения души и уединения с Богом. В годы Второй мировой войны был угнан из СССР в Германию, где в качестве «остарбайтера» подневольно трудился на заводах Зигена, а теперь в Греции добивается компенсационных выплат не столько для себя, сколько для восстановления монастыря, пережившего на его глазах разрушительный пожар и нуждающегося в пожертвованиях. Афонские иноки, живущие вдали от цивилизации, по-христиански с любовью встречают каждого паломника, угощая его чаем, розовым лукумом и халвой, при этом включают запись колокольного перезвона.

В монастырской гостинице рассказали, что в летнее время на Афоне паломничает немало немцев. Монахи помнят молившегося здесь архиепископа Берлинского и Германского Марка, а духовник обители отец Макарий, чей труд «Псалтирь в святоотеческом изъяснении» имеется на полках Баварской национальной библиотеки, с удовлетворением подчеркнул, что некоторые протестанты из Германии не только присутствуют на богослужениях, но и переходят в православие и принимают крещение прямо у святого источника на морском берегу. Купелью им служит пенистое море у берега, куда ведут ступени-камни. На Афоне море лазурно и чисто, как в первый день Творения, но ни монахи, ни послушники в нем не купаются. На протяжении веков Афон свято хранит свои традиции. Нa идиллических склонах и скалах, покрытых причудливой растительностью, миндалем, оливами, кипарисом и пальмами, никто, за исключением редких рабочих, не курит и не ест мясного. Здесь не играют в домино и карты, а если и слушают музыку, то исключительно церковную. Сюда запрещен доступ женщинам, и это правило установлено более полутора тысяч лет назад. Однако вокруг Афона на расстоянии 300-400 метров курсируют туристские катера, на палубе которых могут находиться женщины.

Иноки денно и нощно погружены в молитву, почти не имеют связи с миром и пренебрегают заботами о своей внешности и теле. В свободное от молитв время монахи занимаются сельскохозяйственными работами, резьбой по дереву, иконописью, изготовлением четок и ладана. Много читают духовной литературы, а некоторые из них и сами пишут книги, но тщательно скрывают это от чужих глаз.

В обители живет иеромонах Николай (Генералов), чьи статьи на духовные темы не раз звучали в передачах радиостанции «Свобода», когда она еще находилась в английском парке Мюнхена. Сегодня сочинения отца Николая публикуются в России и в церковном журнале «Надежда», издающемся в Вуппертале. Духовные стихи тайно пишет отец Максим, он же библиотекарь, но отказался их показать и почитать: «Это помешало бы моей душе...» Кстати, богатейшая библиотека «Руссика» в последнее время технически хорошо оснащена, а оборудование для нее заказали в Германии. Собрание же древних рукописей на Афоне, говорят, богаче, чем в любой библиотеке мира.

Монахи с любовью отзываются о послушнике Павле, немце по национальности и православном по вере, умевшем мастерски класть строительный камень, плотничать и ремонтировать. До конца земной жизни он трудился над переводом «Псалтири» на немецкий язык, но завершить работу не успел. На монастырском кладбище показали его могилу с деревянным крестом. На Афоне сохраняется давняя традиция захоронения, и через некоторое время останки послушника Павла перенесут в братскую усыпальницу, где на полках хранятся черепа некогда живших монахов. На лобной части можно прочитать имя почившего. Не белые, а прозрачно-желтые, как бы пронизанные воском кости, говорят о богоугодной жизни усопшего. В усыпальнице написаны в назидание мудрые строки: «Мы были такими, как вы, а вы будете такими, как мы...»

Заметил меня с фотоаппаратом и блокнотом один старый монах и произнес: «И кто это к нам в обитель залетел?! Пчела, собирающая нектар, или муха, летящая мимо цветов к навозной куче?» Оказалось, старцу не по душе светские газеты. Он поинтересовался, правду ли говорят паломники из Германии, что там редко встретишь муху или комара? Я подтвердил «Так точно. Или немцы всех мух уничтожили, или мухи боятся залетать в Германию». Монаху понравился ответ, и он рассказал, что иные «изнеженные» паломники жалуются, что, мол, мухи на Афоне «кусачие» и не дают спать, а игумен на это парировал примерно так: «А ты зачем тварь обижал и тех же мух? Вот теперь потерпи от них...»

На Афоне осознаешь, что камни истерты здесь ногами святых людей и это место освящено стопами Пресвятой Богородицы, под покровительством которой оно исполнено святости и неземного великолепия. В жизнеописании старца Паисия Святогорца рассказывается о том, как он своими молитвами помог вылечиться приехавшему к нему немцу-инвалиду, исповедовавшему католицизм. Жил в «Руссике» преподобный Силуан Афонский, ставший как-то свидетелем «восхваления немецкого гения» одним экономом, работавшем на лесопильне, где была паровая машина немецкого производства. Святой старец попросил эконома не «поносить русское невежество и неспособность» и, не умаляя достоинства немцев, заметил, что «русские люди отдают первую мысль и силу Богу, а не земле...»

«Благоуханным цветком и незыблемым бастионом православия» вот уже много веков называют в мире Афон. Здесь - уединенный от мира остров молитвы за мир, здесь наша «монашеская республика», - так перед расставанием закончил свой рассказ отец Георгий и погасил в гостиничной келье керосиновую лампу. Угостил на прощанье чаем-«лаврушкой», монастырским медом и куском хлеба, пахнущим яблоком. Помог до пристани донести рюкзак, передал в подарок иконки и попросил: «Если не затруднит, пришлите из Германии пару фонариков. Не для меня - паломникам...»